«Сергей ведь никогда не хотел изменить русскую литературу, ему достаточно было оставить в ней след.»
Произведения Сергея Довлатова как коробка элитных шоколадных конфет – их хочется читать редко, особенно в моменты, когда душа просит эмоционального подъема. При этом намеренно растягивать удовольствие и всенепременно надеяться, что кончатся они совсем не скоро. Именно поэтому, я решила приберечь самое приятное на потом, и обратила внимание на шоколад другого сорта, а именно – филологический роман о Довлатове.
Расчетливо унижая себя в глазах окружающих, он понимал, что их любовь вернется с лихвой.
Александр Генис - русский писатель, эссеист, литературовед, критик, радиоведущий. В эмиграции они с Довлатовым вместе работали в газете «Новый Американец». Данный роман – это некий некролог, дополненный фактами, историями и анализом главных произведений Сергея Донатовича.
Первое, что бросается в глаза при первом знакомстве с текстом – своеобразный слог автора, который цепляет крутизной оборота и силой метафор. За весь период чтения меня не покидало чувство, что это чем-то немного напоминает манеру Довлатова, но искаженную и лишенную индивидуального очарования. Не смотря на это, ближе к концу книги, я прониклась манерой письма Гениса и отставила в сторону любые сравнения. Повторить Довлатова невозможно, а от этого и бессмысленно.
-"Главное в жизни то, что она одна. Прошла минута - и конец. Другой не будет."
Он не сказал, что нам остается этому только радоваться.
«В хороших мемуарах, - писал Довлатов, - всегда есть второй сюжет». Именно поэтому данный роман – не чистой воды биография Сергея Донатовича, нет. Это больше рассказ о его судьбе сквозь призму жизни самого Александра Гениса. Возможно, именно благодаря такой подаче, складывалось ощущение, что ты не просто узнаешь о Довлатове, а открыто беседуешь с его близким другом. В основу повествования вошло многое – характер, привычки, особенности и детали из жизни Довлатова. Часть из них известна нам из самих произведений писателя, ведь он «писал людьми», среди которых был и он сам. Так же присутствуют небольшие разборы значимых сборников рассказов Довлатова и истории их написания.
В литературе для Довлатова только один грех был непростительным - приблизительность.
Мой скептицизм, возникший в самом начале, развеялся ближе к концу. Я поняла, что лучше рассказать о Довлатове, наверно, невозможно. Сухие факты не позволили бы так глубоко понять этого человека, увидеть его со стороны и узнать о привычках чуточку больше. Да, порой Генис немного уходил в сторону, перебарщивая с силой оборота и сложно уловимой мыслью, но все же, с главной целью он справился – рассказал о Сергее Донатовиче всё, что знал, вложив в мемуары всю силу своего уважения к писателю. Да, я узнала новые аспекты из жизни Довлатова, оценила взгляд со стороны, но при этом укрепила одно свое собственное мнение. Ничего вам не расскажет так полно и подробно о Сергее Довлатове, как все его собственные произведения. А этот роман, всё же просто хорошая шоколадка.